Депрессия. Триада Бека

 

1. Я — ничтожество, и виноват в этом. И еще в том. И вооон в том тоже я. Виноват
Человек уверен, что с ним что-то не так. Он — сильно НЕ ок. Совсем не ок. И это его вина.

 

2. Жизнь — боль, мир -тлен.
Мир воспринимается как ужасный, трудный, непосильный, разрушающий, агрессивный, несправедливый, невозможный для жизни и счастья.

Любое событие проживается через его негативный аспект.

И это все совершенно искренне!

 

3. Все плохо, а будет еще хуже.
Будущее представляется беспросветным, глухим, унылым, серым, черным, мрачным болотом с кусками льда в трясине, из которого никогда нельзя будет выбраться, и можно только с трудом влачить свое жалкое существование.

***

Человек в депрессии уверен, что это все и есть реальность. Хотя это искаженное восприятие, ошибки (черно-болотные очки, через которые его психика видит его, мир и будущее).

Человек, который в депрессии как никогда бывает уверен в разной дичи, что ему говорят.

Например, что «он претворяется», «надо ее просто встряхнуть», » когда мне плохо я иду в баню, и потом полгода скачу как зайчик», «это все лень и отговорки» — и таким образом, к сожалению, очень мощно подпитывает пункт 1 — «ты плохой, ты виноват».

***

Человек в депрессии полностью уверен в том, что он хуже других, никчемный, ничтожный и что жизнь огромная, страшная и трудная и что он с ней никак не совладает.
Это «автоматически» приводит его к необходимости опираться на других людей.

Проблема еще и в том, что считая себя никчемным, он чувствует вину и когда его отвергают и обвиняют «бодрячки», и когда ему отказывают по объективным причинам, и, что печальнее всего, когда ему помогают.

В этом случае его вина растет пропорционально полученным «ништякам» от других людей.

С одной стороны, ему на какое-то время становится легче за счет контакта с другим человеком, поддержки и одобрения, а с другой стороны, нарастает обвинение себя и острое чувства собственной неполноценности. «Другие могут, а я нет — я не такой как они, я убогий».

Злость, агрессия на собственную ничтожность нарастает, но не распознается, а разворачивается на себя — в сторону самоуничижения и самоуничтожения.

Одна из очень грустных особенностей тут то, что очень часто именно эти люди очень ценимы и любимы другими людьми. То есть, они нравятся другим и им охотно дали бы или дают помощь.

К сожалению, на глубинном уровне — «ты клевый, мы любим тебя» — в депрессии  не присваивается.

***

Наверное, можно было бы пережить и собственное бессилие и ничтожество, если бы была надежда, что в будущем возможно что-то замечательное, желанное.

Если человек верит, что зима однажды закончится и будет лето, то он ее выдержит.

Третий компонент триады искажает восприятие будущего. Человек на тысячу процентов верит, что в его жизни больше никогда не случится чего-то чудесного и прекрасного. Он всегда будет страдать, всегда жизнь будет непосильной и мрачной.

Чтобы хотя бы немного представить мир депрессивного человека, представьте себя в самом своем худшем состоянии, и бесконечную трудную каторгу, в которой есть вина, много вины, бессилия и уныния, и нет ни любви, ни смеха, ни удач, ни побед, просто ничего хорошего.

И никогда не будет.

Вот такое восприятие делает почти невыносимым необходимость проживать каждый свой день, делать шаг за шагом.

Первый проблеск в сторону выхода — это осознание, пусть не изнутри, а только «умом я понимаю», что это не правда-правда, а это по сути болезненное искажение восприятия реальности.