Как жители Леса письмо благодарности Идеальному Критику писали

Трусливая Тигра замедитировала под напевные истории Гэндальфа, который почему-то оказался красивой девушкой, подрасслабилась и начала искать «состояние ноль» в своем, как она заподозревала Лесу.

— Нажми на кнопку! УУУУУ, получишь результат!!! и твоя мечта осуществится — откуда-то грянуло давно забытое, причем, Тигра прямо носом, хвостом и лапами чуяла ехидное глумление. Включивший ГРОМОфон явно был настроен на постебаться.

— Развелось тут вас, протестантов недоделанных — бормотала какая-то вялая Тенешечка под смачным, брыжжущим силой грибом.

Тигра размялась и доверчиво пошла в Нульванну — искомое ресурсное состояние находилось, но через пару минут набегала толпа оголодавших поселенцев и бедной Тигрочке приходилось удирать, спасибо сильным лапам.

Дебош в Лесу был делом привычным. «Снимите картонку, дайте сказать себе» — говорили они, продолжал глумиться Любитель Технологии, — «ага, ага, щас вас орава дурная как рванет на свободу!!!». Чувствовалось, что псевдобетонную картонную дверь персонаж будет защищать грудью.
И ядом. Ехидным.

И тут появилась настоящая Проблема.

В Лесу словно из ничего возникла сухонькая старушка, добрая-добрая, божий одуванчик, худенькая, слегка сгорбленная, с клюшкой, в платочке. Сама милота в возрасте. Реальная Проблема Проблемьевна.

— Вы чего тут учинили? Что за хождения после отбоя?!! Какие шорохи? — Она мякнула Трусливую Тигру посохом по морде, та даже не заскулила, привычно юркнула под куст и сделала уверенный вид, что она дохлая. Ну почти. Вот скоро -скоро совсем сдохнет. Вот шерсть клочками и вид болезный. И вообще, она никакая не Тигра, а мышка.

Добрая Старушка, Проблема Горькоегорьевна Унылова быстро всех заморозила, усыпила, накормила, затопила унынием, накидала Тумана Страха и вернула Болото к базовому уровню.

— Учитесь, котятки, блин! — буркнула бабулечка и пристроилась на пенек. Перекус, чаек, плюшки — скатерь самобранку она потырила буквально на днях. Прибрала к рукам, так сказать. Исчезать она пока не планировала, видела, что неугомонное котовское создание полезет еще куда-нибудь, только волю дай.

Тигра тем временем лежала в позе «меня тут нет» и думала над вопросом «от Гэндальфа» : какие ДЕЙСТВИЯ вернут мне СМЕЛОСТЬ?

Слово «действия» не нравилось категорически. Оно было твердым, безвкусным, острым и явно несъедобным. Битая жизнью Тигра даже не стала его пробовать на зуб, поберегла клыки.

— Метнуть в старушку им, что ли? и посмотреть что будет? — мысль была вполне себе агрессивная, но внезапно очень зашла бабке.

Та встала с пенька, перехватила палку как биту и приготовилась играть в типа-лапту.
Тигра офигела. Растерялась то есть…

***

На другой день.

Пока наивные доверчивые жители Леса отвлеклись на поиск состояния Будды, к клавиатуре рванула Неопознанная Бунтарка и начала стучать по клавишам:

…Тигра догрызла худую ногу, выплюнула лакированный ботинок и скривила морду. Крем для депиляции у Критика может и был идеальным, но вкус …бе, горькая гадость.

— Ну, помянем. Не чокаясь, как говорится. Теперь можно и хорошего, то есть, письмо благодарности написать. Усопшему. Нашему Идеальному…

— Невинно сожранному? — откуда-то раздался призрачный голос Критика, сбив едва возникший благостный настрой.

— А я говорила, колом его, осиновым, надежнее было бы, — добрая старушка Проблема ЕГОРЕевна Унылова задумчиво потыкала клюкой в недожеванный ботинок.

— Не отвлекаемся, товарищи! Активнее! Активнее! Не позорьте меня! — Идеальный Критик в своей бессмертной форме был прозрачным, но страшно довольным. Теперь-то его точно хрен кто изведет.
— Давайте, восхищайтесь, поклоняйтесь, благодарите! Делайте идеально! …

Тут Бунтарка совсем растерялась, горько заплакала и пошла к Трусливой Тигре — мириться и просить прощения. Мол, не хотела плохого, хотела хотя бы в тексте извести вредную гадину с бесконечными придирками, а оно вона чо! Едва хуже не сделала и Тигру обидела. Та человечинку — ни-ни, никогда!

— Строго говоря, — из кустов вылез живой и бодрый Критик, в стильном смокинге, с бабочкой и в лакированных туфлях и начал ловко, умело и привычно рвать недописанную страничку на мелкие клочки — меня нельзя считать человеком. Концептуально я вымышленный персонаж живущий в неликвидном слабофлуктуирующем семантическом пространстве специфического культурного кода ограниченной локальнотемпоральной материализации.

В Лесу наступила абсолютная тишина. Замерли. Исчезли. Прикинулись ветошью.

— Хм..отлыниваем значит? Отказываемся Письмо Благодарности Идеальному мне писать?! Что ж… придется обратиться с жалобой в Вышестоящие Инстанции.

— Пиши сам, придурок! Ты уже всех достал! — откуда-то из-за облака вынырнул и.о. В. Инстанций и срочно скрылся, перья на крыльях лежали явно не идеально, слушать лекцию совершенно не хотелось.

— А и напишу! — гордо воскликнул Идеальный Критик.

Я — самый идеальный из всех критиков! Никто кроме меня не может объединить жителей Леса в едином порыве, а я -легко! Спасибо мне! Я вас спасаю и защищаю, тружусь аки пчела медоносная, двадцать четыре на семь, не сплю, не ем, требую совершенства! Дайте мне руль от мира, я сделаю его идеальным!

Внезапно раздался громкий рык, смачный чавк и голос Критика смолк.

— Колом его! Колом! Для верности!
— Ага, и еще сжечь не забудьте — сверху метнули несколько сочных молний.

И тут всем так захорошело! Состояние покоя, мира в душе и гармонии со вселенной буквально пропитало каждый атом Леса.